Как говорил дедушка Ленин не надо бояться человека с ружьем и видимо чтя заветы вождя мирового пролетариата наши милиционеры человека с ружьем не бояться а зря между прочим. Однажды в один прекрасный зимний день примерно в обед, когда в одном из городских отделений милиции почти никого не было в помещение влетают трое парней лет по семнадцать-двадцать по виду типичные гопники из числа неудавшихся абитуриентов, слегка нетрезвые а за ними вваливается мужик лет тридцати-тридцати пяти в черной вязаной шапочке, столь любимой различными ОМОНами и спецназами, в темных брюках и темной куртке, с короткоствольным автоматом на изготовку. Заводит он эту троицу в дежурку, а там всего то народу дежурный с помощником здоровается с ними, ставит «гопников» у стены и на вопрос «Что случилось? » начинает рассказывать. Как оказалось приведенная кампания распивала в подъезде вела себя вызывающе, на замечания не реагировала а на предложение успокоиться послала мужика подальше и пообещала применить к нему физическое насилие. Ну как, он объяснил, ему ничего не оставалось как доставить всю компанию в отделение для дальнейшего разбирательства. Милиционеры понятное дело посочувствовали и говорят мол все нормально сейчас мы их оформим за их антиобщественное поведение, а ты пока садись на них рапорт пиши. « Какой рапорт? » после некоторой паузы произносит слегка обалдевший мужик. «Как какой? » спрашивают после еще более долгой паузы уже более обалдевшие милиционеры и начиная подозревать что-то нехорошее добавляют « Ты из какой службы? » - «Из какой еще службы? » спрашивает совсем обалдевший мужик не выпуская из рук автомат и объясняет, что мол житель я они у меня в подъезде распивали … ну и далее со всеми подробностями. После этого следует совсем долгая пауза после которой начинается судорожное выяснение ответа на вопрос «А ты почему с автоматом ходишь? » Не стоит винить милиционеров за долгую паузу, представьте себя на их месте, рядом с вами стоит неизвестно кто, с автоматом на перевес и что делать дальше непонятно. Толи выхватывать табельное оружие и вступать с ним в перестрелку, толи напротив поднимать руки вверх, сдаваться на милость победителя и требовать к себе гуманного отношения на основании Женевских конвенций. «С каким автоматом? » - почти без паузы спрашивает обалдевший до крайней степени мужик. «Вот с этим! » - совсем без паузы орут в две глотки милиционеры уже обалдевшие до состояния выпадения в осадок. «Ах с этим! » - отвечает мужик наконец то опуская оружие «Так это не автомат вовсе! » - и достает из кармана бумаги. Автомат оказывается укороченным гладкоствольным карабином «Сайга» двадцатого калибра. К стати созданная на основе боевого «Калаша» «Сайга» и правда сильно на него смахивает. Бумага оказывается разрешением на право ношения и хранения упомянутой «Сайги». В общем все как и всегда закончилось хорошо у мужика даже не конфисковали оружие хотя формально имели на это право так как ношение охотничьего оружия в городе в собранном виде да еще и заряженного
|